Everything that kills me makes me feel alive
Фотографии, конечно же, ничего этого не передают.
Хорошую вью нашла из недавнего. В скобках мой кривой перевод с аборигенского
Bažnyčia yra prieš visokias diskriminacijas. Bet nuomonės turėjimas nėra diskriminacija ar tolerancijos nebuvimas. Tam tikriems reiškiniams, grupėms nesuteikti vieno ar kito socialinio statuso taip pat nėra diskriminacija. (Церковь против любых дискриминаций. Однако, иметь собственное мнение не означает дискриминацию или же отсутствие толеранции. Непредоставление определенным событиям и группам одного или другого социального статуса также не является дискриминацией.)
Manau, kartais būna užprogramuotas noras turėti konfliktą, kad būtų skirti milijonai dar labiau šviesti „homofobiškai“ tautai. Ne man tai vertinti, bet sakau paprastą dalyką: ypač turime gerbti žmogiškąjį asmenį, ir niekas negali pasikėsinti į jo orumą. Ir dėl to, kai kėsinamasi į asmens žmogiškąjį orumą, visada Bažnyčia stoja jo pusėn. (Мне кажется, иногда бывает запрограммированное желание раздуть конфликт, чтобы были выделены миллионы на дальнейшее просвещение "гомофобной" нации. Не мне это оценивать, но могу сказать простую вещь: мы особенно должны уважать человека, и никто не может покушаться на его чувство собственного достоинства. И потому, когда это происходит, Церковь всегда встает на его сторону.)
отсюда
Хорошую вью нашла из недавнего. В скобках мой кривой перевод с аборигенского
Bažnyčia yra prieš visokias diskriminacijas. Bet nuomonės turėjimas nėra diskriminacija ar tolerancijos nebuvimas. Tam tikriems reiškiniams, grupėms nesuteikti vieno ar kito socialinio statuso taip pat nėra diskriminacija. (Церковь против любых дискриминаций. Однако, иметь собственное мнение не означает дискриминацию или же отсутствие толеранции. Непредоставление определенным событиям и группам одного или другого социального статуса также не является дискриминацией.)
Manau, kartais būna užprogramuotas noras turėti konfliktą, kad būtų skirti milijonai dar labiau šviesti „homofobiškai“ tautai. Ne man tai vertinti, bet sakau paprastą dalyką: ypač turime gerbti žmogiškąjį asmenį, ir niekas negali pasikėsinti į jo orumą. Ir dėl to, kai kėsinamasi į asmens žmogiškąjį orumą, visada Bažnyčia stoja jo pusėn. (Мне кажется, иногда бывает запрограммированное желание раздуть конфликт, чтобы были выделены миллионы на дальнейшее просвещение "гомофобной" нации. Не мне это оценивать, но могу сказать простую вещь: мы особенно должны уважать человека, и никто не может покушаться на его чувство собственного достоинства. И потому, когда это происходит, Церковь всегда встает на его сторону.)
отсюда