Everything that kills me makes me feel alive
Ап: под давлением общественности кхм, счас меня забьют ботинками 
Короче, расхрабрившись от лестных комментариев, открываю-таки эту запись, бог с вами. Но вот поднимать ее не буду, пусть лежит, где есть. Но предупреждаю, что я все-таки скрипка и немножко нервно, поэтому заходя, пожалуйста, вытирайте ноги. 
читать дальшеНедействительное необходимое пояснение: эта запись открыта очень ограниченному числу людей, потому что я никогда этого не делала раньше, и не уверена, что получилось что-то стоящее, которое не стыдно показать так. Поэтому от тех, кому она открыта, мне не обидно будет получить в тык и совет о том, чтоб я заткнулась и больше никогда этого не делала. 
Чуть слышный сдавленный шепот:
-- Мама, мааамочка...
-- Тише, мой милый, я знаю. Тише...
В комнате темно и душно. Проветривать! Врач же сказал проветривать. Что же они?.. С каким-то бессильным раздражением. А где Том? Почему его не отпустили с братом? Заставили объясняться со всем миром, как будто они виноваты. Оставили моего Билли совсем одного. Неужели они не понимают, что лучшее лекарство для него сейчас – это быть с самым близким ему человеком? Почему он один?
Нет, Саки, конечно, очень хороший, что это я? Конечно, хороший. И к ребятам относится, больше как отец, чем как наемный охранник. И я очень рада и благодарна, что именно он охраняет моего Билли. Мысли разбегаются, возвращая меня к событиям годовой давности. Все эти видео были настолько ужасны. Мальчики никогда не говорят об этом, но Гордон случайно нашел эти видео на Youtube, не думаю, что он хотел мне это показывать, думаю, скорее даже наоборот, но ничего не смог сделать. То видео из переулка у отеля... Господи Боже! Я в этот момент хотела схватить телефон, позвонить Хоффману, позвонить Йосту сказать, что забираю ребят и что они могут засунуть этот свой долбаный контракт сами знают куда. Что раз они не могут обеспечить моим детям достаточный уровень безопасности при том безумии, что они устроили, то к черту их всех! Мои дети нужны мне живыми и целыми. Позже мне вспомнился Зюскинд и финал его Парфюмера.... Как будто окатили ледяной водой.
-- Вы вообще понимаете, что вы творите?!
Йост даже не пытается оправдываться, только мямлит что-то о том, что они не ожидали такого. И повторяет, как заведенный: Мне очень жаль. Боже, за что им там вообще платят?! Кто же еще должен был это ожидать, как не они?..
Я, конечно, прекрасно тогда понимала, что дороги назад уже нет. И никогда уже не будет так, как раньше, что мальчики не смогут уже жить нормальной жизнью. Ведь дело было вовсе не в контракте и неустойках, а в том, что Билли и Томми уже не смогут как раньше. Что это – их жизнь. Там, на сцене. Ради нее, ради вот этих вот 90 минут перед беснующимся морем человеческих тел, которое движется по каким-то никому неизвестным законам... Нет, не неизвестным. Билли очень хорошо знает, по каким. По ЕГО. Они слушаются его малейшего движения, малейшего знака и слова. Пусть. Пока мальчики там, на сцене, а они в зале, за ограждениями и охранниками. И я никогда не скажу им, насколько же мне бывает страшно, когда они вот так – один на один с ревушей толпой.
Разве сможет кучка охранников удержать эту многотысячную толпу, если ей взбредет вдруг в голову в едином порыве броситься вперед? Беги, Детка, беги! Это старое название фильма вдруг обретает какое-то иное, жуткое значение, от которого по спине проносится табун мурашек, вслед за которым несется огромная волна липкого холодного страха.
-- Мне страшно, Гордон, мне очень страшно. Я понимаю, что это – их мечта. Что то, что они смогли ее воплотить да еще и так быстро – что-то невероятное. Но я ничего не могу с собой поделать. Когда они возвращаются домой (как же редко это бывает в последнее время), мне не хочется отпускать их назад. Хочется запереть все двери и оставить наших детей дома...
Дети, какие же они еще дети. С этим их безудержным максимализмом. Всего себя, без остатка: все силы, все чувства, все мысли.. По максимуму. И не жалеть себя, и никаких поблажек, и никаких оправданий. И вот он опять надорвался...
Слова слетают с губ раньше, чем я успеваю их остановить:
-- Бедный мой мальчик...
Он открывает глаза и смотрит на меня невыплаканными слезами. Мой Билли... Без этой своей вечной маски из всех этих теней, туши и тонального крема, без своей дикобразной прически, которую как только не называли, но мне почему-то больше всего нравилось сравнение с одуванчиком, он кажется таким маленьким и уязвимым. Глажу его по голове, перебирая мягкие пряди.
-- Мааамааа, -- тянет он так тоненько и жалобно, как тогда, в детстве, когда загремел после лагеря в больницу... Но тогда хотя бы Том мог быть рядом... Почему же они его не отпускают?!! Он черти-где, опять непонятно за что оправдывается. И надо, видимо, звонить и убеждать, что лучше всего Билли выздоравливает, когда брат его рядом.
-- Мама, знаешь, я ни о чем не жалею... Даже если никогда больше не смогу выйти на сцену. Это того стоило.
Не храбрись, Билли, не надо. Я прекрасно понимаю, что именно там твоя жизнь – на сцене, перед этими тысячами, которые слушаются тебя, как дрессированные. И иначе ты уже не сможешь.
-- Знаю, милый, знаю. Тсссс. Ничего не говори! Ты поправишься, и вы еще дадите не один десяток концертов, и пластинку новую запишете. И все-все еще будет! Вы у меня самые замечательные!!!
Отдыхай, Билли. Я не дам им поднять тебя раньше, чем ты полностью окрепнешь. И на этот раз не будет никаких но. Пусть дают столько дней, сколько нужно. На этот раз они все сделают, как надо. Все будет хорошо! Я тебе обещаю. Ты еще обязательно выйдешь к своему залу и своим фанаткам. Ничего с ними не сделается! Спи, мой мальчик, спи.
Он закрывает глаза и полусонно шепчет:
-- Знаешь, мама, они не все такие, которые толпой...
Короче, расхрабрившись от лестных комментариев, открываю-таки эту запись, бог с вами. Но вот поднимать ее не буду, пусть лежит, где есть. Но предупреждаю, что я все-таки скрипка и немножко нервно, поэтому заходя, пожалуйста, вытирайте ноги. читать дальше
Чуть слышный сдавленный шепот:
-- Мама, мааамочка...
-- Тише, мой милый, я знаю. Тише...
В комнате темно и душно. Проветривать! Врач же сказал проветривать. Что же они?.. С каким-то бессильным раздражением. А где Том? Почему его не отпустили с братом? Заставили объясняться со всем миром, как будто они виноваты. Оставили моего Билли совсем одного. Неужели они не понимают, что лучшее лекарство для него сейчас – это быть с самым близким ему человеком? Почему он один?
Нет, Саки, конечно, очень хороший, что это я? Конечно, хороший. И к ребятам относится, больше как отец, чем как наемный охранник. И я очень рада и благодарна, что именно он охраняет моего Билли. Мысли разбегаются, возвращая меня к событиям годовой давности. Все эти видео были настолько ужасны. Мальчики никогда не говорят об этом, но Гордон случайно нашел эти видео на Youtube, не думаю, что он хотел мне это показывать, думаю, скорее даже наоборот, но ничего не смог сделать. То видео из переулка у отеля... Господи Боже! Я в этот момент хотела схватить телефон, позвонить Хоффману, позвонить Йосту сказать, что забираю ребят и что они могут засунуть этот свой долбаный контракт сами знают куда. Что раз они не могут обеспечить моим детям достаточный уровень безопасности при том безумии, что они устроили, то к черту их всех! Мои дети нужны мне живыми и целыми. Позже мне вспомнился Зюскинд и финал его Парфюмера.... Как будто окатили ледяной водой.
-- Вы вообще понимаете, что вы творите?!
Йост даже не пытается оправдываться, только мямлит что-то о том, что они не ожидали такого. И повторяет, как заведенный: Мне очень жаль. Боже, за что им там вообще платят?! Кто же еще должен был это ожидать, как не они?..
Я, конечно, прекрасно тогда понимала, что дороги назад уже нет. И никогда уже не будет так, как раньше, что мальчики не смогут уже жить нормальной жизнью. Ведь дело было вовсе не в контракте и неустойках, а в том, что Билли и Томми уже не смогут как раньше. Что это – их жизнь. Там, на сцене. Ради нее, ради вот этих вот 90 минут перед беснующимся морем человеческих тел, которое движется по каким-то никому неизвестным законам... Нет, не неизвестным. Билли очень хорошо знает, по каким. По ЕГО. Они слушаются его малейшего движения, малейшего знака и слова. Пусть. Пока мальчики там, на сцене, а они в зале, за ограждениями и охранниками. И я никогда не скажу им, насколько же мне бывает страшно, когда они вот так – один на один с ревушей толпой.
Разве сможет кучка охранников удержать эту многотысячную толпу, если ей взбредет вдруг в голову в едином порыве броситься вперед? Беги, Детка, беги! Это старое название фильма вдруг обретает какое-то иное, жуткое значение, от которого по спине проносится табун мурашек, вслед за которым несется огромная волна липкого холодного страха.
-- Мне страшно, Гордон, мне очень страшно. Я понимаю, что это – их мечта. Что то, что они смогли ее воплотить да еще и так быстро – что-то невероятное. Но я ничего не могу с собой поделать. Когда они возвращаются домой (как же редко это бывает в последнее время), мне не хочется отпускать их назад. Хочется запереть все двери и оставить наших детей дома...
Дети, какие же они еще дети. С этим их безудержным максимализмом. Всего себя, без остатка: все силы, все чувства, все мысли.. По максимуму. И не жалеть себя, и никаких поблажек, и никаких оправданий. И вот он опять надорвался...
Слова слетают с губ раньше, чем я успеваю их остановить:
-- Бедный мой мальчик...
Он открывает глаза и смотрит на меня невыплаканными слезами. Мой Билли... Без этой своей вечной маски из всех этих теней, туши и тонального крема, без своей дикобразной прически, которую как только не называли, но мне почему-то больше всего нравилось сравнение с одуванчиком, он кажется таким маленьким и уязвимым. Глажу его по голове, перебирая мягкие пряди.
-- Мааамааа, -- тянет он так тоненько и жалобно, как тогда, в детстве, когда загремел после лагеря в больницу... Но тогда хотя бы Том мог быть рядом... Почему же они его не отпускают?!! Он черти-где, опять непонятно за что оправдывается. И надо, видимо, звонить и убеждать, что лучше всего Билли выздоравливает, когда брат его рядом.
-- Мама, знаешь, я ни о чем не жалею... Даже если никогда больше не смогу выйти на сцену. Это того стоило.
Не храбрись, Билли, не надо. Я прекрасно понимаю, что именно там твоя жизнь – на сцене, перед этими тысячами, которые слушаются тебя, как дрессированные. И иначе ты уже не сможешь.
-- Знаю, милый, знаю. Тсссс. Ничего не говори! Ты поправишься, и вы еще дадите не один десяток концертов, и пластинку новую запишете. И все-все еще будет! Вы у меня самые замечательные!!!
Отдыхай, Билли. Я не дам им поднять тебя раньше, чем ты полностью окрепнешь. И на этот раз не будет никаких но. Пусть дают столько дней, сколько нужно. На этот раз они все сделают, как надо. Все будет хорошо! Я тебе обещаю. Ты еще обязательно выйдешь к своему залу и своим фанаткам. Ничего с ними не сделается! Спи, мой мальчик, спи.
Он закрывает глаза и полусонно шепчет:
-- Знаешь, мама, они не все такие, которые толпой...
@настроение: на улице шел снег и все было белым...
@темы: th, ехал я в троллейбусе..., Креатив
-
-
21.03.2008 в 12:00хотелось бы мне, что бы он это знал и понимал.
Мааамааа
ыы, так класно, по-домашнему
мне понравилось, но в лит. плане я фиговый критик.
-
-
21.03.2008 в 13:14но в лит. плане я фиговый критик
в лит.плане я фиговый писатель. Но мне очень захотелось, и я подумала, что лучше уж так, чем эти мысли съедят меня изнутри
-
-
21.03.2008 в 13:55Спасибо!
-
-
21.03.2008 в 13:55о да, я тебя понимаю, так грустно понимать и не мочь ничего изменить вообще, то лучше, конечно, так.
-
-
21.03.2008 в 14:07-
-
21.03.2008 в 14:10Не, я не видела это отрывками. Сплошным текстом. Оно написалось сегодня по пути из дома на работу. Вот такая вот у меня Симона. И еще то, что связь у нее с детьми настолько сильная, как и между самими близнецами, что Детка слышит, что она думает. *затыкает себе рот* Не буду как JKR, не буду как JKR! Не буду объяснять, что я имела в виду
pure accident, да не. Я просто буду их тогда постоянно думать, и они съедять мой моск
-
-
21.03.2008 в 14:29*Вил затыкает уши, боясь, что счас еще и начнет считать, что умеет писать*
-
-
21.03.2008 в 17:04Корифеи Bee4 vzmisha4 подтвердили твою "писабельность".
Скромно присоединяюсь.)))
-
-
21.03.2008 в 18:14Думаешь, надо открывать?
-
-
21.03.2008 в 18:16Не сомневайся. Вперед и с песней!)))
-
-
21.03.2008 в 19:04Он мне нравится самой, а это уже большое чудо.
Спасибо
-
-
21.03.2008 в 20:29Я утащу в цитатник, мм?
-
-
21.03.2008 в 20:35Есть некоторые стилистические огрехи, но если будешь и дальше писать, то со временем они сами исчезнут)
Не буду как JKR, не буду как JKR!
Ну уж нет, давай как JKR! Чтобы семь томов про Детей и не меньше
-
-
21.03.2008 в 20:39Awwwww
-
-
22.03.2008 в 01:12Lemma, неее, что ты! Я не буду писать, я ж не умею, да и терпения у меня не хватает. Я вот кино могла бы срежессировать бы, это да. А так, разве что стукнет что-нибудь достаточно сильно. Но уж точно не на постоянной основе.
Нет уж! Как JKR не хочу. Эта дамочка мне не нравится. Хотя, шутка про директора и вышла у меня неплохо
Bizarre, спасибо, милый друг!
-
-
07.04.2008 в 12:06-
-
07.04.2008 в 13:07-
-
07.04.2008 в 13:17-
-
07.04.2008 в 13:36-
-
07.04.2008 в 15:07